|
   |
 |
«Если выйдешь из начала»
Открыла Марфута ясны оченьки, ах! и замерла в восхищении неописуемом. Вроде и тот мир вокруг — а и не тот вовсе! Небо сияет цветом лазоревым, будто умытое водой родниковой, чисто-хрустальной, и ни облачка на нем, ни темнинки! Лес поодаль, что мрачным был и суровым — аки друг родной улыбается, каждой веточкой пушистой, каждым листочком кружевным шепчет что-то приветливо-ласковое. И зверушки любопытные, белочки шустрые да мышки-полевушки вокруг шастают непугливо, глазенками пытливыми так и сверкают... Что приключилося, какое чудо чудесное всё вокруг изменило так, красками яркими расцветило, радостью звонкой, певучей заполнило до краешка?! Надо-ть у Митрофана испросить скорей, он знает, поди... Да где же он?! Куда опять подевался? — Да вот он я, любушка моя... Проснулась чай, раскрасавица? — идёт навстречу, воду несёт осторожно в ладонях, не расплескать чтобы ни капельки. — Вот водица ключевая прозрачная, испей, Марфинька, водица та силу земли родной имеет... освежись после сна долгого! А там и до дому собираться будем! Вот только разве яблочками на дорожку долгую подкрепимся, смотри, Яблонька будто специально нам их подарила! — Домой, говоришь, собираться... Так ведь нет у нас дома-то, Митрофан... Оба мы сироты, без роду, без племени... — взяла красавица яблочко наливное-золотистое да в белы рученьки, а от него жаром, ух! и полыхнуло! Ай, не простое яблочко-то, волшебным деревом подарённое-желанное! Всё задуманное исполняет, коль помыслы чисты да сердце горячо! — Митрофанушка! А давай себе дом добротный пожелаем! — Да я нам, Марфинька, дом и сам смастерю-справлю! Аккурат на самой раскрасивой лесной опушке! Будем к ведьме Василисе и Лешему в гости ходить по субботам, наливочкой мухоморовой баловаться, на цепь лешенскую любоваться, наш подарочек. Руки-ноги есть, силой молодецкой, гляди, не обижен, умом да смекалкой, мабудь, тоже наделен! Цельный терем смастерим — светлый, просторный, да детишек мал мала меньше заведём, а деда Полиглота к ним учителем приставим, пусть уму-разуму учит, да и ему веселей на старости лет! Согласна? — а сам смотрит ласково, а в глазах веселые чертики хитринкою озорной скачут. — Согласна, Митрофанушка! Я теперь за тобой на край света согласна! — А как же птица-чаровница? Аль в небо больше не рвётся? К ветру буйну да подружкам песенным? Не отвела глаз Марфута: — Зачем же мне в небо, если я и по земле сейчас, когда ты рядом, не хожу — летаю! И закружилась, раскинув руки, смеясь звонко-радостно, переливчато! Рассыпался смех её колокольчиком игривым да по лесу, разбудил пичуг суетливых — зазвенели, заверещали в ответ: утро, утро пришло! День новый, счастливый да радостный! Смотрит Митрофан, налюбоваться не может красой своей ненаглядной. Царевна, как есть царевна! Однако и в путь-дорожку собираться надо, долго ли, коротко ли — а тропа зовет! — Так что делать будем с яблочками желанными? Какое желание загадаем, любушка моя славная? — Загадаем любить друг друга нескончаемо — а остальное всё будет у нас, Митрофанушка! Скушали по яблочку, смеясь да рассказывая друг дружке чудеса расчудесные, что приключилися с ними в дороге трудной — до поля пустынного, до боя последнего, смертного. Глядь: а ещё одно яблочко целёхоньким осталось. Что делать, как делить будем? — Митрофанушка... а давай оставим это яблочко желанное, наливное, солнцем живительным напоённое — людям добрым? Авось, и дойдет кто до Яблоньки волшебной — чистым сердцем, целью благородной да любовью горячей ведомый? И будет тому награда! — Разумница ты моя, птаха сизокрылая! А сторожить яблочко желанное — от зверя лесного да нечисти какой — змея оставим. Все семейство их злостное, чай, теперь у меня в услужении, в послушании непрекословном! На том и порешили голубки наши. А и чего не сладить, коли любовь да согласие в сердцах живут? Поклонились Яблоньке волшебной в пояс, да и отправились, обнявшись накоротко, своею дорогою. |
 |
 |
|
||||
