У врачей есть специальный термин, означающий боль в утраченном органе. Точнее боль, которая обманывает мозг, заставляя его верить в наличие ампутированной конечности. Может быть, также может болеть ампутированная или умершая часть души? Руку, ногу или глаз можно трогать, жалеть, лечить, а как быть с душой? Открытые и закрытые переломы души, шрамы, следы увечий лечит только время, доктор, который каждому из нас ставит один и тот же диагноз. Доктор, который лечит всех нас скопом, как на сеансе коллективной психотерапии, и как любой врач имеет свой процент летальных исходов и запущенных случаев. Не знаю, от чего зависит успех лечения этого доктора, должно быть, как всегда, от самого больного. Давно известно, что выздоровление больного зависит в первую очередь от его желания поправиться.

Память заставляет оглядываться в толпе на голос, снова и снова искать знакомые черты. Память опережает разум, заставляя чувствовать фантомную боль несуществующей части души. Доктор проходит мимо, строгий, но неумолимый в своем милосердии к упрямым тварям. Больному сегодня лучше, случай, конечно, непростой, не ждите результата сразу, нужно еще немного полечиться, подождать, потерпеть, постареть:

Говорят, лебеди и волки живут семьями. Говорят, также, что смерть одного из партнеров может вызвать болезнь и даже гибель другого. Глупые, глупые лебеди и волки, они не знают, что время все лечит. Они не знают, что на свете еще так много лебедей и волков. Что нет никакого смысла волчице ждать с охоты своего волка и тоскливо выть по ночам, и нет никакого смысла лебедю в городском парке ждать свою суженую, поданную к юбилейному обеду в соседнем ресторане, ждать и упрямо мотать головой на гибкой шее, отказываясь от булки, которую кидают ему дети. Впрочем, возможно, все это досужие выдумки, да и где они, эти лебеди и волки? С наступлением сумерек шныряют в подворотне деловитые крысы, и никто из них, упаси Бог, не заболеет и никто из них не умрет.