Rambler's Top100
 


Холод такой, что зубы становятся молочно белыми и застревают в воздухе, так что когда делаешь слишком резкий шаг вперед — десны начинают кровоточить. Кажется, тут вообще нет людей. Ну, или похоже на то. Вернее один есть — Привратник. Но он пока не стоит упоминания, может, вообще не будет стоить. Там посмотрим.

Там посмотрим, тут посмотрим, фигня одна. Небольшое плато, метров 60. Дальше обрыв, да такой крутой, что смотреть неприятно. Плато в форме зуба-резца. С одного края тот самый обрыв, с другого — глухой высоченный забор под два метра, только в центре окошко, которое время от времени открывается и показывается лицо Привратника. Он молчит, смотрит. Потом закрывает окошко.

Идти некуда. Точит голод, но есть мерзкую бурду, которую молча протягивает мне Привратник пока еще выше моих сил. Может быть, еще через день... Я сдуваю снежинки с пальцев. Давай, держись. В который раз подхожу к краешку обрыва. Нет: безнадежно. Слишком высоко, чтобы спрыгнуть. И холодно. Слишком холодно, слишком. Непрерывно идет по небу стена облаков. Может, к ночи снег слегка прекратится. Тогда хоть чуть-чуть можно будет поспать, а так шорох падающих снежинок сводит меня с ума. Когда так пусто, не знаешь толком чем занять мозги. От нечего делать можно ходить по периметру площадки, или просто туда-сюда, или "змейкой" — так получается дольше всего. Заниматься какими-либо физическими упражнениями нет желания абсолютно — очень быстро надоедает.

Ни разу в этом небе не видел ни одной птицы. Да и вообще — никого и ничего. Белый лист. Хочется капнуть какой-нибудь яркой краской на него, чтобы не было уж так тоскливо.

Ожидание, тоскливое ожидание чего-нибудь.

Темнеет здесь очень резко, очень. Буквально 10 минут назад солнце висело еще очень высоко. Теперь все. Жуткая темень. Луна светит едва-едва сквозь густые тучи.

Остается только добрести к стене и, повернувшись к ней спиной, чтобы чувствовать хоть какую-то опору, заснуть.


***

День вызревает светом идущим откуда-то сбоку и стуком отворяющегося окошка Привратника. И с чего-то охватывает необъяснимая злость. Слишком много непонятного. Да какой он, к чертовой матери, Привратник?! Ворот-то нет никаких! Или все же есть? Ладно. Встаю, снег хрустит под ногами. Ладно, есть эту бурду — пожалуйста. Зачерпываю ложкой и, усевшись по-турецки, ем. Ничего, а учитывая жуткий голод, так и вовсе очень хорошо. Какое-то время только ложка постукивает о миску. Надо что-то делать. Эта мысль крутится, завертывая меня в себя, как будто в серпантинную ленту. Ладно.

Ладно, ладно... Слишком много ладно. Появляется апатия, это плохо. Надо сосредоточиться. Встаю, протягиваю миску обратно Привратнику. То же самое. Равнодушие кассира в провинциальном магазине. Захлопывается створка. Теперь можно походить немного. Может все-таки я чего-то не заметил, и какие-то выходы здесь есть. Снег, порошь снега. Обхожу по периметру дважды. Ничего. Идеальная тюрьма. Сажусь прямо на снег. Поверхность неожиданно неровная. Что-то есть под снегом. Даже не хочется так сразу проверять. Тук-тук! Привет, это спокойствие. Фолликулы по всему телу забиваются теплым медом. Очень хочется большую чашку кофе по-американски с сахаром и сигарету. Нету. Ладно, для начала и так пойдет. Хоть какие-то изменения. А снег сыплет. Какая-то глупая снежинка упала мне на кончик носа. С трудом, но можно разглядеть, если закрыть один глаз и скосить другой. Глупая, растаешь же. Сижу и боюсь пошевелиться. Снежинка не тает.

И холод начинает скользить отмороженными пальцами по лопаткам. Вздрагиваю. Все. Растаяла. Встаю. Тихо, почти совсем бесшумно. Какое глупое ощущение, то ли беспомощность, то ли растерянность.

Еще минутная пауза, и я начинаю разгребать снег руками. В одну секунду пальцы теряют чувствительность и остается только покалывание на кончиках. Рою снег уже какими-то костяшками. Почему так глубоко? Не может же быть, чтобы если бы и было так глубоко, то я бы почувствовал. Значит показалось? Нет. Вот. Какая-то коробка. Армейски-зеленого цвета. Рация, похоже. Довольно легкая, грамм 300. Антенны, правда, нет, но есть пара ручек и кнопка "качелькой". Вдавливаю ее на прием в матовую поверхность. Один край утопает, второй приподнимается, образуя своеобразный трамплин. Шорох, треск. Ничего. Белый шум. Пустой эфир. Не может быть. Не может. Так просто чтобы все кончилось? Отпускаю кнопку. Нажимаю еще раз. Ничего, белый шум. Так, успокоиться, успокоиться. Нажимаю клавишу передачи.

"Есть кто... живой? — пауза, и зачем-то добавляю глупое. — Прием".

Глубокий вдох, с легким запахом мяты пробегающий по телу. Вдавливаю клавишу на прием. Рация тихонько шипит, слегка напоминая сопящего во сне человека. Ну? Проснется или нет? Шипение продолжается секунд пять. Ничего. Что ж, как и следовало ожидать. Поворачиваю колесико частоты, нажимаю, "есть кто?" Треск, помехи. Откуда здесь помехи? Значит, есть множество электрических устройств, создающих фон? Или это естественное излучение? Учить надо было физику...

Выберусь — посмотрю обязательно в учебнике. Сразу же. Ага, зарок неведомому божеству, бля. Все, хватит. Простая последовательность. Повернул колесико частоты, "Прием?", шипение. Я прокручиваю колесико, раза три делая полный оборот, прежде чем мне все это надоедает. Все, тишина, пустота, ноль, ничто, белый шум. Обитатели радиоэфира, если они и существовали, дружно впали в нирвану. Впасть в нирвану? По-моему, все-таки уйти. Впадают в спячку. В общем, не важно.

Отчаяние напоминает резкое погружение в воду. Шум в ушах странным образом сливается с полной тишиной. Сверху густым слоем прозрачного желе накрывает вода, поверхность которой покрыта крошечными волнами. Давление растет, глубина увеличивается. Удар. Дно. Гигантский шар переезжает меня и придавливает ко дну. Все, покой, тишина, давление.

Отчаяние.

"Эй! Ну, чего молчишь?" — говорит рация, на которой я продолжаю по инерции держать клавишу приема.

— Эй!

— М... да?

— Ты тоже?

— Что "тоже"?

— А, не важно. У тебя номер какой?

— Номер?

— Номер, номер. — В голосе прорезаются ворчливые нотки.

— Какой номер?

— О да. Так, задери левую штанину.

— Что?

— Да не чтокай! Делай чего говорят. — Несмотря на слова, голос совсем не властный.

— Задрал?

— Да.

— Номер какой?

— Семь.

— Просто семь?

— Да.

— Больше никаких цифр или символов? Буквы какие-нибудь?

— Нет, больше ничего.

— Черт... пиздец.

— Что такое?

— Ладно, не важно. Так. Все, что я тебе говорю — делаешь сразу, без вопросов и прочего, понял?

— Э...

— Так. Вставай, быстро. Где стоишь?

— Ну где-то в середине плато.

— Так. Ближе к стене ищи: где-то под снегом должен быть люк.

— Люк?

— Блядь, я что сказал?!

— Все, ищу.

— Давай. Как найдешь — говори.

Минуты две я разбрасываю руками слегка мокрый свалявшийся снег, мерзнут пальцы, потом утыкаюсь пальцами во что-то твердое, отзывающееся глухим звоном.

— Ну что? Нашел люк?

— Нашел.

— Ну так полезай, все, удачи. — Рация шипит, связи больше нет. Я пытаюсь пару раз еще вызвать неведомого собеседника. Почему-то кажется, что связи и не будет. Я роняю рацию на снег, потом поднимаю крышку люка. Там темно, как в ванной осенней ночью в пустой квартире.

КиноКадр | Баннермейкер | «Переписка» | «Вечность» | wallpaper

Designed by CAG'2001-06
CP 2006
©opyright by Сон Разума 1999-2003.
All rights reserved.
обновлено 29/10/2006
отписать материалец Мулю
  SpyLOG
За материалы сервера администрация сервера ответственности не несёт, любые преднамеренные или непреднамеренные аналогии с реально существующими людьми по поводу написанного здесь должно признать коллективным бредом автора и читателя, за что считать их обоих организованной группировкой с насильственным отбыванием принудительного лечения в психиатрическом заведении по месту жительства.
Все материалы являются собственностью их авторов, любая перепечатка или иное использование разрешается только после письменного уведомления. Любое коммерческое использование - только с разрешения автора.