А у нас наступило лето...

Затопило нас ярким светом, и жара. Только ранним утром с побережья приносит бриз. А в Москве — снова дождь по крышам; будто чья-то улыбка свыше, будто радость пригоршней щедрой — звонко с тучки на тучку — вниз... Тех, на дождь кто ворчит, не слушай, а смелей — босиком по лужам, подставляя ладони брызгам, переливчатым, как алмаз. Улыбнись случайным прохожим; ну а вдруг нарисует дождик, пусть пунктиром, пусть неумело — там, под струями, вместе нас?

Будем капли ловить губами, только дождь будет вместе с нами, серебристым плащом укроет от невзгод и вечных разлук. А потом мы, насквозь промокнув, занавесив плотнее окна, будем греться под мягким пледом, разговаривая не вслух. И горячего чашку чая... скажешь, о ерунде мечтаю? Просто чай из твоих ладоней упоительней, чем вино. А за окнами — дождь тихонько, отодвинув рассвет в сторонку, все бормочет о чем-то важном, а о чем — не все ли равно:

Кисти свеже-умытой сирени... Смоет ливнем печаль и тени, засверкает мир, заискрится; я люблю дожди по весне. И еще сто лет до рассвета...

А у нас наступило лето. И удушливо-теплый ветер.

А дожди — лишь только во сне.