Команда подобралась что надо. Центрового отыгрывал Депутат. У него был зажат под мышкой портфель с его собственным компроматом, а на босу ногу были нацеплены поношенные парусиновые туфли. Депутат был истинно-народным с лица и потому абсолютно небрит. Давать левой ногой левый пас — талант редкий, за то его и любили в среде пивопотребляющих болельщиков.

На воротах, понятное дело, стоял Олигарх. Этот потел в кожаных сапогах и перчатках, на голове он носил классическую кепку-аэродром, хотя на Кавказе в прошлый раз был аж в советском тыща девятьсот восьмидесятом году. Хватательные способности вратаря были столь экстраординарными, что тому приходилось весь матч отсиживаться в углу ворот, лузгая семечки. Давать ему шанс схватить ни в чём не повинным мяч не желали даже соперники.

В защите навсегда, подобно каменным надолбам перед входом в Государственную Думу, замерли два брата-акробата мышиной наружности и с выражением гадливости на лице. Защита стояла насмерть, только сумасшедший мог попереть со своими дурацкими проблемами на пару взадсмотрящих.

Правая полузащита, как это водится, нуждалась в укреплении. Специально приставленный Прокурор днями и ночами гонял подчинённых в хвост и в гриву, особенно в горячие деньки очередной высочайшей психиатрической экспертизы. Впрочем, обещания поправить дела к очередной годовщине ни к чему конкретному не приводили.

Левый фланг, напротив, был хорош. На скамейку запасных стояла очередь. Разного рода коммунисты, народовольцы, демократы, антиглобалисты, рэперы, просто гопники с завидным постоянством сменяли друг друга на поле, чуть не зубами вырывая у Главного Тренера обоснование своей жизнедеятельности. Впрочем, надолго ребятков не хватало и им на смену приходили следующие.

В атаке состояли самолично дед Мазай (без зайцев) в своём довоенном тулупе и его младшенький, Самогоныч. Что творила эта парочка на газоне, у-у... их прозвали «русскими ракетами», видимо, отдавая должное многолетним разработкам наших селекционеров, вконец подорвавших и без того шаткое здоровье Главного Тренера.

Впрочем, доверительно кривоногая, наша команда никогда не могла доиграть и середины сезона — приближающаяся осень кричала — футбол окончен, все свободны!