В воздухе пахло недоброжелательностью. Конечно, может, еще чем пахло, но этим более всего. Прямо воняло, но некоторым жилось и даже хихикалось. И ничего себе хихикалось-то! Сидя на лавочках, подоконниках, люстрах и прочих предметах. Включая братьев по разуму.

Балуя взглядами, как лазерными указками, сидело немногочисленное человечество. В углу дрались драчуны, умники тонули в происходящем, а дураки привычно советовались между собой. Дивные дули в дудки и плясали (или просто уворачивались?). Буйные били часто, но, будучи мазилами от природы, били большей частью своих. Одни слезно благодарили их, а остальные или прятались, или давали сдачи, бумажками, убедительно бубня, что это повестка или что-то в этом роде.

Что-то жуткое летало в воздухе. Или то была муха, или какой-то прогрессивный таракан,— сказать сложно: было темно. Оттого многие били головой о стену, кто-то — об пол, кто — в потолок, молились, а кто-то наигрывал чукотские напевы на губах.

Пол загремел, испуганные люди отхлынули к стенам. В полу открылся люк. Из люка показалась голова.

— Барак № 303695? — спросила голова.

Люди закивали, а кто-то спросил:

— Скоро уже?

— Скоро. Больных нет? Все в здравом уме? — строго спросила голова.

— Нет, нет... — дружно закивали буйные.

— Нет, нет... — подтвердили дивные.

— Смотрите у меня, — прохрипела голова и исчезла в люке.

Один бесноватый кинулся было к люку, но едва он успел третий раз стукнуть в него головой, драчуны оттащили его в свой угол...

Так прошло два дня. Открылся люк.

— Конец Света, — печально просипела голова, — АЭС захватили и уничтожили "зеленые". Зеленых теперь нет. Гидроэлектростанции стоят. Солнце закрыто дымом от горящих заводов и догорающих фабрик, — голова смахнула слезу, — анархисты выбирают вождя. Люди подались на природу. Города пусты. Природы больше нет.

Я сожалею, господа. На Марс мы не летим. Воздух по сходной цене скупили гуманоиды. Механики стащили двигатель и выпили горючее. Мы умрем, господа. Мы умрем.

Голова исчезла в люке. Все стояли, как вкопанные. Дураки перестали советоваться, умные удивленно оглядывались по сторонам. Стояла тишина. Вместе с ней стояли люди и тихо говорили между собой. Говорили о наболевшем. Говорили, утешали друг друга. Драчуны, обнявшись, тихо пели в углу. Было мирно. Воздух стал чист и весел. И всем его хватало.