Я был спящим младенцем...

Алкоголь вынес меня на руках из пылающего здания моей любви.

И положил на снег.

Я подхватил воспаление легких.

Никотин въелся в мои губы чёрными пятнами точек. Вместо точек с запятыми.

Я слишком торопился повзрослеть, боясь опоздать, не успеть...

Слизывая лицо

С останков чьего-то освобождения...

Я тот младенец!

Торопился

Боясь не успеть...

Мокротой отхаркиваю я частицы перегнившей души, которые никто не смог оценить.

Я так торопился пропить своё время, что не заметил, как оно наступило.

Своевременность сжигает меня необходимостью лихорадки, потаённой жаждой любви. Я кричу, плачу, но сам сонаправлен потоку этой жизни, которая по моим словам, убивает меня.

Я есмь! — кричу я.

Я есмь!

Я на крыше мира. Пути назад мне не начертили милосердные боги.

Боже Иисус, помоги нам, слепым!

Крематорная печь жаждет секса со мной.

Обмертвевшие сёстры ползут вскипевшим порошком тлена по моим иссохшим венам — проулкам, тупикам, подъездам, приёмным покоям сумасшедших клиник.

Я сжег своих детей, хладнокровно вдыхая синий дым обугливающейся плоти.

Мы танцевали?!

Встречай меня, старая мамаша!

Эта ночь

Волшебная ночь

Секса со мной...

Детей!

Я...

Хочу, хочу, хочу!

Я хочу своих детей

Хладнокровно...