Жизнь.

Говно.

В мире энергетический кризис, в стране — кризис власти, у меня же кризис среднего возраста. И одновременно творческий. Я не космополит и не патриот, меня больше беспокоит последнее.

Лежу на диване, читаю современную заумь и классическую занудь — не помогает. Попил водочки с пивом, потом пивка с водкой — еще хуже. Вызвал доктора. Глядя в умудренные знанием и от того печальные глаза эскулапа, слушая, как равнодушно впитывается из капельницы физраствор, понимаю — стало совсем плохо.

Жопа.

Пойти, что ли, поработать?

— Ваша специальность? — спрашивает бесполый социальный работник центра занятости. Видно, что мочи ему нет боле задавать этот вопрос изо дня в день, из года в год.

— Художник, — отвечаю.

Унылое лицо соцработника несколько оживляется, если за оживление можно принять легкое движение вверх отсутствующих бровей:

— Художники нам нужны. Детские площадки расписывать.

— Я свободный художник, — уточняю, слегка обидевшись.

— Свободные художники за фасадом Русского музея пивные бутылки собирают, — зевает соцработник, — Площадки будете расписывать?

— А больше ничего нет? — спрашиваю.

И вот вторую неделю я работаю кистью. Свежий воздух, солнышко, творчество вроде присутствует, а что-то не то. В напарниках у меня дядя Толя, точнее сказать, это я у него в напарниках.

Дядя Толя тертый такой хрен, член КПСС с какого-то там лохматого года. Уважает крепленое вино, желательно в соотношении спирта и сахара один к одному. В простонародье такое именуется "квадратом". Но дядя Толя эстет. Любовно и поэтично называет "квадрат" "улицей зодчего Росси". Я ему за "квадратом" по три раза на дню бегаю в ближайший гастроном. А еще дядя Толя любит порассуждать о живописи.

"У Рубенса был узкий взгляд на женские формы" — говаривал он, прежде чем хлопнуть стакан. Когда-то он был действительным членом Cоюза художников тогда еще СССР, рисовал Романова (был, если кто помнит, такой первый секретарь Ленгорисполкома), потом рисовал Зайкова. Теперь изображает зайчиков.

Работа сдельная: на каждого зайчика определенный тариф. За мышку, скажем, платят ползайчика, а за зверушку покрупнее, например, верблюда или слоника — два зайчика. Прямо как в Белоруссии. Неудивительно, что я в основном малюю мышек и хомяков. Я могу рисовать их уже с закрытыми глазами, тут главное ушки и хвост. Хотя никакого специального образования у меня нет. Я музыкант. Музыкант-самоучка. Я неплохо играю на барабанах. Да вот только все барабанщики уже востребованы. Даже моего уровня. А еще я пишу тексты песен (лучшие тексты!), ощущаю в себе большой потенциал и мечтаю о создании собственной рок-группы. А тут хомячки.

Говно.

И вот снова диван, смотрю в печальные глаза доктора, чьи холодные чуткие пальцы ощупывают мне печень, и сочиняю текст очередного будущего хита. Как ни странно, когда тебе плохо — творится лучше. А когда совсем хуево — мысли приходят порой и вовсе гениальные. Жаль только, что две трети из них потом вспомнить не можешь.

Тетку что ли завести? Мысль не оригинальная, но вполне практичная. Тетку чтобы не на одну ночь, чтобы потом вилки мельхиоровые в буфете не пересчитывать, а так со смыслом. Вообще, по моему глубокому убеждению, все женщины делятся на любимых, минетчиц и клофелинщиц. Познав все три типа, хочется чего-то другого. И я знаю, что надо делать! Есть у меня приятель, живет тем, что устраивает наших местных красавиц на работу в Западную Европу гувернантками. Ежу, конечно, понятно. Что никаких детишек воспитывать они там не будут, а будут в лучшем случае плясать гопака в стрип-барах или задвигать свои модельные ноги в тамошних борделях. Ну, ежу-то может и понятно, а вот нашим дурам — нет. И бегут длинноногие толпы с высшим образованием и знанием языков в его "агентство", выкладывают свои кровные в расчете на будущие барыши. Мне почему-то кажется, что бизнес его долго еще не зачахнет.

Звоню:

— Гоша, — говорю, — расходным материалом не поделишься? Мне не то чтобы жениться, но и без особых претензий, пожалуй. А то бабушкино наследство на исходе. Ха-ха!

Я почти не кривил душой, поскольку действительно прогуливал наследство родичей — дачу с машиной.

— Так вот, — продолжаю, — Мне нужно, чтоб у ней два полушария были не только снизу, но и сверху. Такое вот у меня дурацкое пожелание, можно сказать — каприз.

Гоша мне обязан. Дела темные, да и прошлые, вспоминать не хочется, но, так или иначе, имею право на развязанный диалект.

— Национальность значение имеет? — уточняет Гоша.

Сразу видно — деловой человек.

— У тебя там что, интернационал?

— Всяко бывает.

— Шахидок только не подсылай, а так на твое усмотрение. Хотя мусульманок вообще не надо, морока с ними одна, у них воспитание крезанутое. И еще я свинину люблю.

— А как насчет иудейки? — это Гоша интересуется.

— Запросто, — отвечаю, — у меня бабушка из них.

— А как же свинина?

— Разберемся. Ты про каприз помнишь?

— Не беспокойся. Филолог. Языком владеет не только в смысле минета. Скучно не будет.

— Надеюсь, — резюмирую, — как насчет завтра?

— Говно вопрос.

При слове "говно" я слегка затосковал.

Назавтра я побрился и надел чистые носки. Все-таки первая брачная ночь.

Продолжаение следует...