Как приятно смотреть во двор

сквозь заплаканное стекло.

Как приятно, что до сих пор

"время действовать" не пришло.

Что не нужно идти под дождь,

и молчать, почему молчу...

И на чьё-нибудь "Ты придёшь?"

можно вытянуть "Не хочу..."

Почему? Да ведь вот, гроза...

Ну, считай, что боюсь грозы...

И вообще, у меня глаза

некрасивые без слезы.

Пусть сегодня побудет лень.

Пусть сегодня побудет дом.

Если даже я чья-то тень --

буду тенью, а не хвостом.

Ты соскучился. Ты привык.

Ну и что, даже если так?

Я примерю красивый ник

"Черубина де Габриак"

в этом кресле с ногами сидя.

И никто пусть меня не видит.

Пусть лютует активный кто-то:

"До чего не люблю болото!"

Вы не даете повода, чтобы писать стихи.

Вы безупречно вежливы и образец морали.

Разве вот только облако и берег чужой реки

мне намекнут о том что Вы здесь уже бывали.

Это о Вас говорено: "суперинтеллигент",

Вы до небес начитаны и безусловно в курсе.

Классика, в меру нового -- чувствуете момент.

То же, что мной написано, будет не в вашем вкусе.

В прочем, Вы вряд ли стукнете каменным "Я спешу".

Нет, Вы, конечно скажете: "Аня, я очень тронут"...

Что Вы! Не стоит маяться! -- Я Вам не напишу.

В Вашем прелестном омуте камушки да не тонут...

Пусть сегодня так станут звезды, чтобы ты позвонил мне утром.

Только что-то должно случиться где-то рядом с тобою, так,

чтобы были вокруг балбесы, ты один оказался мудрым,

или так, чтобы все мудрее, ты один среди них простак.

Чтобы ты позвонил мне утром и прибавил свой свет в окошке

к моему зарожденью зноя, отражая в себе восток,

бросил вызов тупому миру, рассказал о любимой кошке,

восхитился любимым фильмом, длинно выплеснув свой восторг.

Чтобы я, проклиная скорость, запустила игру от скуки,

и засовывала спагетти в непослушный кастрюлий рот,

выходила на свежий воздух, комарам отдавая руки,

успевая вернуться к точке, где ты сделаешь поворот.

Чтобы, сутки призвав на помощь, мы с тобою простились мудро,

на прощанье привычным знаком ритуально целуя в лоб.

Чтобы вечером я мечтала чтобы ты позвонил мне утром --

чтобы что-нибудь там случилось, нынче звезды так стали чтоб.

Посмотри: облака, будто кто-то испортил палитру,

на закат не похожи, совсем непонятного цвета.

Как листок со словами исполненной песни с пюпитра,

отлетела весна, и у нас начинается лето.

С наших ярких весенних цветов облетят лепестки не до срока,

но что сделали мы, чтобы им не остаться бесплодным?

Ждали лета? И вот: без вождя, без cудьи, без пророка

наше лето пришло. Но сулит оказаться холодным.

Я замерзла, мой друг! 1000 Цельсьев в пути растеряла!

И сегодня дрожу под двумя одеялами, пледом,

и еще укрывай -- все равно будет мало и мало

этим странным, холодным, невесть для чего появишимся -- летом!

Только чтоб ни стряслось -- килобайты секунды и мили

пусть меж нами встают -- но поверь, что ни память, ни время

не отнимут у нас то что мы за весну накопили:

между рельсев вагон и Луну за углом КПМа.

Я привыкла: за этим окном зима.

На деревьях сосульки, еще бог весть что. Сугроб.

А о том, что напротив, ребенок решит: дома.

И еще непонятные буквы прочтет: "Гр. об."

Или, может, "ФОПФы-топоры"? Нет, нет,

Это сложно ребенку. -- При чем тут ребенок? -- Чушь...

Я была здесь счастливой, когда уезжал сосед.

Здесь есть чудо прогресса великое: женский душ!

Я привыкла к тому, что я здесь жила,

Тараканов дразня на столе: ут-тю!

Завела здесь подругу. Чтоб спрашивать: как дела?

Чтобы было к кому заходить попросить утюг.

Что могла я ответить тогда на вопрос: "Ты кто?",

На вопрос "Что здесь делаешь?" честно сказав: "Живу"?

Мы в гостях. И напомнит о тех временах лишь то,

Что за снег я готова принять траву.

Пока я думала, что что-то бывает быстро

и неожиданно -- возник, налетел, исчез ?

из затухающего костра вылетела наглая искра,

подлетела к моим волосам, но передумала и удалилась в лес.